16+

Играть в любовь и интриги на сцену вышли сразу несколько больших звёзд театра, кино и телевидения – Владимир Меньшов, Андрей Финягин, Олеся Судзиловсая, Ольга Арнтгольц. За сценой знаменитую близняшку коллеги называли уменьшительно-ласкательным прозвищем «Арнтгольчик». В плюшевом спортивном костюме, с распущенными русыми волосами и без грима 28-летняя актриса, за плечами которой богатая творческая биография, выглядит милой миниатюрной 14-летней девочкой. Но почему-то наотрез отказывается от съёмки во время эксклюзивного интервью GOROD48.

– Мы только закончили репетировать, я лохматая, не загримирована, а после спектакля – фотографируйте, пожалуйста, – настояла Ольга.

– Спектакль, с которым вы приехали в Липецк – совсем новый. Репетиции за несколько часов до антрепризы – вообще большая редкость. Обычно столичные актёры приезжают в наш театр за полчаса до выхода на сцену.

– А мы сегодня с 3 часов в театре. Спектакль, действительно, новый – в Москве мы сыграли его только один раз. 5 ноября у нас была премьера. Я выхожу на сцену в этой роли третий раз.

– Говорят, для участия в постановке вам даже пришлось брать уроки музыки?

– Вы знаете, как-то внезапно нам пришла идея появления скрипки в руках. Теперь меня так много об этом спрашивают! Я сразу могу сказать, что скрипка – это самый тяжёлый музыкальный инструмент. Научиться играть на ней за 20 дней невозможно. Скрипка осваивается 5 лет. Я сама – человек, который 20 лет назад начинал учиться играть на скрипке. Я понимаю, что это такое. Эта музыка играется на слух, и этому нужно учиться. Поэтому я не играю в спектакле на скрипке – за 20 дней научиться этому невозможно. Я держу скрипку в руках, но понимаю: чтобы начать воспроизводить какие-то приличные звуки, должно пройти какое-то время. Я должна ещё заниматься. Потом скрипка – такой инструмент, который нужно уметь настраивать. Если она не настроена – на ней играть невозможно. Я настраивать её не умею, а возить ещё с собой специалиста дорого. Скрипка может играть 20 минут, дальше она расстроена.

– В детстве занимались в музыкальной школе?

– Это были какие-то азы. Бросила музыкальную школу ради балета. Но балетную школу, к сожалению, тоже не закончила – она закрылась. Хотя мы с сестрой с удовольствием занимались, даже успели встать на пуанты.

– На какие подвиги ещё нужно идти ради сцены, чему приходится попутно учиться?

– Водить машину, держать пистолет и стрелять приходилось – как это делать, показывали специалисты, владеющие оружием.

– Трудно работать на одной сцене с Владимиром Меньшовым? Не получается, что надо всеми остальными актёрами давлеют сразу два режиссёра?

– Владимир Валентинович – очень деликатный человек. Он понимает, что в данном случае он только артист. И это только в удовольствие работать с таким человеком. Большое достоинство спектакля, что он в нём играет.

– Предложения от Владимира Меньшова как от режиссёра к вам пока не поступили?

– Мы пока ещё не так много работаем. У нас коллектив достаточно новый, мы только друг друга узнаём, знакомимся, пристраиваемся. У нашего коллектива ещё как бы нет истории. Мы друг для друга новые и незнакомые.

– В каких новых проектах мы сможем увидеть вас в ближайшее время?

– Я закончила картину под названием «Пандора». Это 8-серийная история, выхода которой я с нетерпением жду. Для меня это была сложная работа. Я вживалась в новую для меня героиню, в новый образ – играла достаточно взрослую женщину с 6-летним ребёнком. Мне нужно было играть возраст, да и сама история очень интересная. Я поиграла в эту историю, но пока до конца не могу даже сама ощутить и понять, получилось или не получилось. Это одна из тех редких работ, которая пока для меня «тёмная лошадка». Не знаю, что получилось. Но мне бы очень хотелось, чтобы эта история была интересна зрителю. Сейчас мы должны ещё озвучить этот фильм, так что, думаю, выйдет картина уже в следующем году.

– Вы сказали, что примерили роль мамы. Как она вам показалась? Морально готовы или ещё нет?

– У моей героини в этом фильме есть ещё определённые обстоятельства – ребёнок болен, и это ещё сложнее. А так 6-летний ребёнок – это уже достаточно взрослый, самостоятельный человек, это уже не бесконтрольный малыш.

– Сестра Татьяна жалуется на трудности материнства?

– Единственная проблема только в том, что ей приходится часто расставаться с ребёнком. У нас такая профессия, что мы очень важные вещи просто пропускаем. Они проходят без нас: на глазах бабушек, дедушек, нянь. Но без мам и пап, к сожалению.

– Приходится нянчить племянницу?

– Конечно. И не день, и не два. И в одиночку сидела. Я племянницей очень строгая, не сюсюкаюсь.

– На Новый год какие планы строите?

– 31 декабря я буду играть, приеду только к новогоднему столу. И 2-го числа у меня тоже спектакль. И так каждый день по 7 января. В это время у меня точно каникул не будет.

– Липецк для вас – новый город или уже приходилось здесь играть?

– Приходилось играть. Более того, я помню Липецк с детства – была здесь, будучи ребёнком. Родители приезжали сюда на гастроли с Калининградским областным драматическим театром. Нам тогда с сестрой было лет, наверное, по 7-8. Мы жили в гостинице «Липецк» и, кажется «Совесткая» или «Центральная» – не знаю, сейчас она есть или нет. Я хорошо помню этот зал – только тогда он казался очень большим. А лет 5 назад я уже сама была здесь на гастролях.

– После ледового шоу куда-то ещё звали?

– Наверное, во все спортивные шоу! Но я выбрала коньки, потому что мне это было интересно. Я с детства люблю этот вид спорта – уж больно он красив. И ребята-фигуристы, которые нам помогали – это такие вдруг сошедшие к тебе кумиры! Мы с юности за ними следили, и вдруг они тебя чему-то учат, ты встаёшь с ними в пару…

– Какие виды спорта вам ещё интересны? Параллельно с вашим спектаклем в 100 километрах отсюда сегодня матч сборных России и Бельгии по футболу.

– У нас спортивная семья. Спортом мы с сестрой много с детства занимались. Сейчас следим за нашими хоккеистами, за теннисистами. Люблю игровые и командные виды спорта.

– В связи с пополнением у сестры у вас прибавилось предложений от режиссёров?

– Ну что вы – она давно уже работает. Ничего не поменялось.

– Конкуренция между вами с Татьяной бывает – всё-таки один типаж?

– Я вас разочарую – абсолютно нет. Более того, все режиссёры убеждены, что мы абсолютно разные. Им со стороны даже больше, чем нам самим, видно то, что мы очень разные.

– Что в ваших ближайших творческих планах?

– Я ужасно рада, что у меня появилась эта работа – этот спектакль. Для меня как для актрисы это роль-подарок. С режиссёром Ниной Чусовой я давно очень хотела поработать. Это в высшей мере профессионал своего дела. Мне бы очень хотелось, чтобы этот спектакль сросся, чтобы ушли швы, чтобы он задышал, заиграл, и чтобы он был интересен. Во-первых, это классика – эпохальная, настоящая. Это классическая трагедия, и мне бы хотелось, чтобы это было интересно зрителю. Хочется верить в то, что зритель устал от пустышек, от дешёвого юмора, и что ему хочется смотреть классику с первоклассным текстом, с историей любви, со страстями, эмоцией, драмой – чтобы это как-то застрагивало. Я верю в зрителя.

– Вообще, антреприза и Шиллер – совместимые вещи?

– Мне бы очень этого хотелось. Эта работа – полноценный спектакль, который мы очень долго рожали, репетировали, и до сих пор репетируем, потому что понимаем, что это серьёзная работа пока ещё живая, сырая, и ей ещё нужно заниматься. И нам самим интересно в это играть.